Бауновкаст

Что надо делать, когда страна, которой ты управляешь уже четверть века, вымирает? Запрещать аборты и отправлять толпы работоспособных мужчин штурмовать лесополосы в чужой стране?  К чему приводит такое варварское отношение к человеческой жизни и почему это ошибка не только с моральной точки зрения, но и с точки зрения сухой бесчеловечной статистики? Как нам это исправлять после Путина? Об этом — в новом подкасте Александра Баунова. Гость: Алексей Ракша.

Йемен — страна с тяжелой судьбой. После распада СССР интерес России к Йемену медленно угасал, но с началом войны режим Путина и хуситы сблизились. Что их объединяет и какое будущее у этого союза? Почему жители арабских стран так любят Путина? Об этом и не только в подкасте Александра Баунова и Руслана Сулейманова.Cтатью Руслана Сулейманова о Йемене и хуситах вы можете прочитать здесь.

24 августа Павла Дурова арестовали и 28 августа освободили под залог. Французское следствие предъявило ему набор обвинений, в том числе отказ предоставить информацию по запросу уполномоченных органов, соучастие в распространении хакерских программ и отмывание денег.Александр Баунов и Александр Плющев пытаются разобраться, насколько подобные обвинения применимы к этому случаю, как строятся взаимоотношения платформ и государства, а также новый цифровой мир, который развивается быстрее, чем подходящие для него институты.

Украинские вооруженные силы  6 августа вошли в Курскую область. Не только в Москве, но, похоже, и в западных столицах этого не ждали. Майкл Кофман и Александр Баунов обсуждают, как может развиваться ситуация на месте, как на нее будут реагировать российская власть, население и западные столицы, где тоже, кажется, знали не все.

С 2022 года в русскую литературу начали возвращаться ограничения, о которых в современной истории России мало кто помнит. Пока речь не идет об институциональной цензуре на государственном уровне в советском стиле, но чем дольше длится война и ужесточается режим, тем меньше пространства остается для литературы. Давление властей чувствуют все участники книжного рынка: писатели опасаются попасть в списки иноагентов, издатели боятся неподъемных штрафов, а читатели не уверены, безопасно ли читать «непатриотичную» литературу.   Как устроена цензура книг в России сегодня? Как к ограничениям приспосабливаются писатели и издатели? И как война сказывается на самой литературе?

Очередной пакет американских санкций против российской экономики ударил по финансовой инфраструктуре. Теперь российские подсанкционные компании фактически оказались в изоляции от мировой долларовой системы. Как это в целом скажется на России — можно почитать в разборе Александры Прокопенко для Carnegie Politika.   Но что эти новые санкции означают для российского общества? Что будет с курсами валют? Как в Россию будут попадать различные товары: от джинсов и косметики до технологий? Об этом —новый выпуск «Бауновкаста».

Впервые с 2000 года Владимир Путин посетил Северную Корею — самую изолированную страну мира. И без того беспрецедентный визит превратился в настоящую сенсацию, когда Москва и Пхеньян возобновили союзнические отношения, буквально переподписав союзный договор 1961 года между КНДР и СССР. Помимо прочего, визит окончательно перечеркнул многолетнее сближение России с Южной Кореей. Насколько важна Северная Корея для воюющей в Украине России? Означает ли подписанный договор, что Пхеньян будет поставлять в Россию не только снаряды, но и армию? Что от визита Путина получил Ким Чен Ын?

Всего через неделю после инаугурации Владимир Путин вместе с внушительной делегацией свежеперетасованного правительства отправился с государственным визитом в Китай. Выбор страны для первого визита очевиден — с начала вторжения в Украину Китай для России стал безальтернативным союзником. Хотя ни Москва, ни Пекин не используют слово «союз», когда описывают свои отношения.   Зачем Китай нужен России — понятно, но зачем Россия Китаю? Распространилась ли зависимость от Китая на все сферы в России? Как зависимость от Китая изменит Россию в ближайшем будущем?

Арест заместителя министра обороны Тимура Иванова — самый показательный пример внутриэлитных разборок в российском руководстве с момента начала войны против Украины. Хотя Владимир Путин регулярно говорит о невиданном сплочении элит, по-видимому, его не произошло. Напротив, различные влиятельные группы с большей охотой нападают друг на друга в то время, когда Путин зациклен на ситуации в Украине и не выполняет роль арбитра.   Как этот арест повлияет на грядущие перестановки в правительстве? Какими последствиями для министра обороны Шойгу обернется арест его правой руки? Что все это означает для стабильности путинского режима в целом?

Прошло почти четыре года с тех пор, как авторитарный режим Александра Лукашенко в Беларуси чуть не рухнул после беспрецедентной волны протестов, вызванной фальсификациями на президентских выборах в августе 2020-го. Всего через год Лукашенко как ни в чем не бывало собирается снова идти на выборы. На этот раз массовых протестов ждать не стоит: за это время белорусский режим не без помощи Москвы сумел установить плотный контроль над общественной жизнью, объединить вокруг себя элиты, выслать или посадить всех недовольных.С началом войны в Украине Россия тоже стремительно пошла по белорусскому пути ужесточения авторитаризма. Методы режимов России и Беларуси практически идентичны: репрессии, цензура, пропаганда. Но есть и отличия — им посвящен этот выпуск «Бауновкаста». Александр Баунов, Ольга Лойко и Артем Шрайбман обсуждают, чем похожи и чем отличаются режимы Лукашенко и Путина. Почему масштаб репрессий в Беларуси больше? Чему путинский режим научился у белорусского, и наоборот?